Николь, 37 - 19 октября 2010 04:07

Плохие новости:
Герой погибнет в начале повести
(с) Земфира

Проникновение

Я привык жить с мыслью что я хорош. Что бы я ни делал, как бы ни косячил, как бы ни чудил. Но порою возникает странное и страстное, но ничем не объяснимое желание: хочется верить еще в кого-то, еще кому-то, или хотя бы во что-то.
Когда желание становится невыносимым, как правило, это случается весной, видимо, сказывается авитаминоз, я выхожу на тропу войны. Войны с неверием, поиски счастья. Нелепое занятие, скажу я вам… глупое. Более того, я заранее знаю исход. Все знают. И все делают это.
Найдя жертву, я преклоняюсь перед ней. Я жажду проникновения. Не того, о котором многие из вас подумали. Проникновений много, и все они разные.
Первое проникновение случается публично. Я снимаю маску, я смотрю ей прямо в глаза. С жаждой, с надеждой, интересом. Она клюет – ей меня жалко. Наверное, потому все мы вскоре будем снова склеивать в который раз собственноручно разбитое сердце.
Итак, мой взгляд проникает в сердце. Так странно.. Я думал, самое дорогое должно охраняться намного лучше. Дальше я приближусь к ней. Приближусь слишком близко. Ближе допустимого. Я проникну.. нет, я вторгнусь в ее личное пространство. Попахивает агрессией. Но при этом я буду трепетать. Я буду преклоняться. Агрессивное преклонение. Неудивительно, что вскоре все может закончиться, как правило, печально.
Допустим, мы приглянулись друг другу. Тогда я приглашу ее на встречу. Эта встреча закончится опять же проникновением. В область знаний о ней. Потом, возможно, сразу после этой встречи, я проникну к ней домой, в ее среду обитания. Я узнаю многое, возможно, самое сокровенное. Сколько людей врут, намеренно или случайно. Но я все увижу, оценю и сделаю выводы. Теперь я особо опасен, ибо вооружен. И мое оружие не единственное. И как же потом, когда все печально закончится, будет горько осознавать, что это оружие ты сама дала мне в руки. Сама, лично. И прямо в руки. Это случилось в минуту твоей слабости, но я не упустил момента. Я охотник. А ты даже не поняла ничего. Бывает..
Некоторое время спустя ты сама пригласишь меня, уже вооруженного и опасного, в свое святилище – в спальню. Что ж… пожалуй, я буду деликатен. И миссия будет выполнена. Я буду таким, каким ты хочешь меня видеть, ибо у меня есть цель и я намерен ее достигнуть. И не вини потом меня – ты сама надела на меня маску, выдумала, и, возможно, полюбила миф, а потом разочаровалась. Только не говори что во мне. Я не могу жить в маске. Странно, что ты этого не понимаешь.
Итак, я буду деликатен. Тогда случится еще одно, предпоследнее проникновение. Мы испытаем эйфорию, а на утро мне достанется бонус. Я буду наблюдать твое перевоплощение. С утра ты несвежа и помята. Весь твой лоск остался на стуле возле кровати или на полу, ну и на подушке, разумеется. Маски сорваны. Боже, неужели я хотел проникнуть в это? Ну и завтрак. Заключительный аккорд. Дембельский. В этот момент я приму окончательное решение. Сам себе отвечу на один единственный, но такой важный вопрос: позволить ли тебе проникнуть в мою жизнь?
Ответ, скорее всего, будет отрицательным. Ибо я знаю, что тебе это не нужно. Этой ночью ты любила не меня. А зачем мне нужен человек, который меня не любит? Любит, но не меня. Я позволю тебе проникнуть в меня если ты сама захочешь этого. Тогда я отплачу тебе безграничным поклонением. Нет, не любовью. Это сложно и страшно. Проще надеть розовые очки. Они помогут мне не замечать твои недостатки и почти искренне восхищаться достоинствами, впрочем, вымышленными.
Любви нет. Это вымысел. Мистификация. Даже не века. Так проще жить. Ибо любовь – уже аргумент. Сколько раз мы все говорили «люблю» только для того, что бы успешно манипулировать.
Нет, любовь, все же, есть. Но ее не встретишь на улице. Мы сами в этом виноваты. Наше испорченное нутро не в состоянии вынести святости истинной любви, и мы ее заменили. Все. Вместе. Даже не сговариваясь. Так чего же мы горюем из-за ее отсутствия?
P.S. Но, проникая, я каждый раз буду трепетать. От надежды. Дурное слово. Не менее дурное дело. Ибо я знаком с исходом. И мы будем вместе лелея ее изо всех сил. Но розовые очки однажды, нечаянно или намерено, все же будут сняты. И нам будет горько и бесконечно больно осознавать всю глупость этого ненужного и чудовищного самообмана… если, конечно, мы будем в состоянии думать после всего этого безумия.

Написано 18 октября около полудня, между 43 и 34 налоговой.

Посвящается Снежной Королеве
от, теперь уже, Снежного Принца