Не_прынц, 46 - 31 июля 2010 14:08

Очень-очень давно мы с приятелями отдыхали "на природе". Ничего
особенного от этой природы нам нужно не было. Просто решили выбраться
подальше от города. И собственно - культурно выпить-закусить с ночевкой
под звездами. Порыбачить - но без фанатизма. Добрались до места.
Небольшая запруда с утками, тихая, чистая, погода как на заказ - чудо!
Расставились-разложились, организовали нехитрый быт -
палаточки-кострище-котелок-донки. Красота!
Сидим, выпиваем-закусываем, беседуем, ведем себя прилично, уток не
пугаем. Благодать!
Вскоре к месту нашего культурного отдыха вышли два мужичка. Сразу
видать - опытные чингачгуки. Снаряжены толково, но легко, идут бодро, шаг
верный. Рюкзачки-ружьишки-штормовки. Охотники.
Они - можно, мол, перекурим тут слегка? Мы - конечно, милости просим, не
угодно ли присоединиться? Те переглянулись, согласились на "по
пятьдесят - нам еще идти", от предложения оттрапезничать с достоинством
отказались. Ладно. После "по пятьдесят - нам еще идти" - встали,
отряхнулись и... Нет, спросили, а вы, мужики, просто так - отдыхаете -
или как?
- Или как! - заявляет один из нас, в котором было уже "триста пятьдесят", -
мы на утку.
Чингачгуки верным глазом оглядели лагерь, в котором абсолютно ничего не
могло даже скользко намекнуть об охоте. И вопросительно уставились на
нас.
- На силок что ли? Или как?
- Или как! - заявляет тот в котором триста пятьдесят.
- ? - спрашивают чингачгуки одними глазами и усаживаются обратно, являя
собой один сплошной интерес.
Ситуация отрисовалась сложная. Морочить голову серьезным людям -
некрасиво. А серьезным людям с ружьями еще и рискованно. Тот В Котором
Триста Пятьдесят замешкался на полсекунды - и пошла импровизация.
- Чайником! Не пробовали?
Видимо он пытался загнуть линию беседы в сторону шутки. Чингачгуки не
оценили и уставились на него как-то неоднозначно. К слову - за все время,
что провели у нас, они ни разу не улыбнулись.
Триста Пятьдесят начал приходить из замешательства в отчаяние. Когда
пришел - выкрикнул:
- Счас! - и удрал в палатку. Вернулся с чайником. Подошел к берегу. В это
время мы попытались сделать чингачгукам еще по пятьдесят. Получилось.
Суровые лица смягчились.
Триста Пятьдесят подошел к берегу. Помните, я говорил, там утки. Триста
Пятьдесят примерился, сделал какой-то фантастический изящный замах с
доворотом и метнул чайник в гущу уточьей компании, благо лететь ему было
метров 15. Компания шуганулась и мигом снялась с места. Триста Пятьдесят
повернулся к нам и уже начал исполнять на лице выражение "не вышло
чего-то". Но один из чингачгуков, внимательно наблюдавший за
происходящим, исполнил танец "хуяссе!" с соответствующей мимикой,
откатал свои бродни и попер к запруде. Там пораженная чайником утка
боролась за своё будущее и пыталась освободиться от чайника, который:
- видимо подбил-таки её летную механизацию;
- наделся на нее ручкой;
- наполнился водой и тянул в пучину.
Второй чингачгук также станцевал "хуяссе" и одобрительно оглядел нас.
Триста Пятьдесят мигом поднялся до Пятисот и принялся было развивать
успех, заявляя, что он крышку на чайник забыл в спешке надеть. С крышкой
можно было сразу парочку подбить. Его быстро, на всякий случай доделали
до Семисот и он уснул.
В итоге никто из нас не потерял лица, а чингачгуки расширили познания в
области охоты. За такое дело они благосклонно приняли еще дважды по
пятьдесят, откланялись и двинули по своим делам. Утка, кстати, после
осмотра (повреждений обнаружено не было, за что слава Богу) была
отпущена с извинениями.