Luba, 58 - 1 июня 2009 06:18

[B][COLOR=darkblue]Вряд ли Вы найдете в истории более загадочную женскую фигуру. Она явилась ниоткуда — обстоятельства и время начала ее жизни достоверно не известны. И ушла в никуда, сгинув в Алексеевском равелине Петропавловской крепости в Петербурге.

Она называла себя по-разному: дочь гетмана Разумовского, черкесская княжна Волдомир, фрау Шолль, госпожа Франк, внучка Петра I или внучка шаха Надира, Азовская принцесса, мадам де Тремуйлль, персианка Али-Эмете, Бетти из Оберштейна, Княжна Радзивилл из Несвижа, княжна Елизавета и многими другими именами. Все прямо как у Дюма. А в историю попала под именем, которого никогда не носила.

И уже потом народная молва в погоне за отысканием таинственной действительности приделала ей произвольно выдуманное прозвище - Княжна Тараканова.

О ней писали: “Принцесса сия имела чудесный вид и тонкий стан, возвышенную грудь, на лице веснушки, а карие глаза ее немного косили...”
Она блестяще владела французским и немецким, хуже итальянским и польским. Эта экзотическая женщина стреляла из пистолетов как драгун, владела шпагой, как мушкетер, талантливо рисовала и чертила, разбиралась в архитектуре и драгоценных камнях, играла на лютне и арфе.

Екатерина Вторая впервые услышала о ней в самый разгар пугачевского бунта — в конце 1773 года. Ей доложили, что в Европе явилась красотка, желающая сесть на ее место. Называет себя дочерью Елизаветы и родной сестрой Емельяна Пугачева.
Кто такая на самом деле — никто не знает. Но возле ее ног валяется вечно пьяный польский князь Радзивилл, а литовский магнат Огинский относится к самозванке как пылкий возлюбленный. В ее передней толпятся прелаты и кардиналы, а иезуит Ганецкий обожает ее со свойственным его сословию фанатизмом.

В Европе неизвестная красавица вела себя с действительно царской наглостью. Служители римского ломбарда были растеряны, когда появилась молодая красавица с внушительным эскортом из богатых панов, негра и араба. Бренчащие экзотическим оружием слуги внесли тяжелые ящики. Красавица сказала, что соблаговолит за тысячу цехинов отдать в заклад фамильные драгоценности русских царей. Когда же служители ломбарда со всей почтительностью попытались удостовериться в содержимом ящиков, царственная особа разгневалась. В ящиках оказались булыжники, а женщина, ни капли не смутившись, горделиво удалилась в сопровождении пышной свиты.

Все эти проделки были бы слишком незначительны для внимания русского престола, однако княжна не удовлетворилась разорением престарелых любовников, а начала политическую игру, то ли всерьез позарившись на русский трон, то ли набивая себе цену.

Увы, пышная свита быстро разбежалась, когда пылкие поклонники один за другим покинули красавицу, опасаясь за свои состояния и жизни ибо гнев российской императрицы был страшен, а с ними утекло и золото. Вот тогда она впервые обратила свои взоры на русскую эскадру, стоявшую в итальянском порту Ливорно.

Командовал эскадрой граф Алексей Орлов, старший брат экс-фаворита Екатерины Григория Орлова. К нему она обратилась не просительницей, а высокомерной повелительницей: “Божией милостью, мы, Елизавета Вторая, княжна всея России, объявляем верным подданных нашим...”. К манифесту прилагался текст подложного завещания Елизаветы, якобы оставлявшей русский престол свой дочери от Разумовского.

Орлов не пал к ногам красавицы. По-русски смачно он высказался о прекрасной “Елизавете Второй” так: “Какова стерва! Ведь извещена, подлая, что Орловы от государыни обижены стали...” Теперь уже не Тараканова охотилась за русской эскадрой, а наоборот. Алексей Орлов получил от Екатерины категорический приказ доставить соперницу в Петербург. Красотка, обладавшая хорошим чутьем, успела улизнуть от главнокомандующего, но вскоре объявилась в Риме. А через неделю казнили Пугачева.

Тут Алексей Орлов стал подыскивать ловкого молодого красавца, способного проникнуть в окружение “княжны Елизаветы”. Его выбор пал на статного испанца Осипа де Рибаса, который еще не был почтенным дюком, заложившим Одессу, а был молоденьким лейтенантом, полным энергии и честолюбивых планов.

Де Рибас явился к Таракановой вовремя. Щедрый дар в виде тяжелого кисета с золотом был как нельзя кстати. Молодой испанец рассыпался в комплиментах и уверениях пылкой любви... своего патрона — Алексея Орлова. Золото и поклонение сильного мужчины снова были у ног красавицы. Могла ли она устоять?

... Ее подняли на борт на троне, обтянутом розовым бархатом, под звуки оркестра, пушечный салют и троекратное “ура”. Спустя три месяца морского путешествия вокруг Европы Тараканова, зябко поеживаясь и кашляя, увидела на берегу мрачную крепость Крондштадт. В Петербурге ее доставили прямо в Алексеевский равелин Петропавловской крепости.

“Из ее слов и поступков видно, что это страстная, горячая натура, одаренная быстрым умом, она имеет много сведений.”—докладывали Екатерине из крепости. Тараканова писала Екатерине, умоляя ее о личном свидании, подписывалась “Елизавета”, что особенно бесило императрицу. “Сущая злодейка!” — сказала Екатерина. — Но я уже согласна отпустить ее на все четыре стороны, если она откроет свое подлинное имя и честно признает — кто она.” Но даже ценой свободы и жизни, загадочная узница не захотела расстаться со своей тайной.
Наверное мы никогда ее так и не узнаем.

[/COLOR][/B]

• 
• 
•