Батенька, 48 - 21 февраля 2009 16:24

СИНХРОНИЗАЦИЯ КОНГРУЭНТНОСТИ. Роман-хроника.

Глава 11

На следующий день, утренний обход Вольфа Зигмундовича Мессингшмидта был прерван…

- Вольф Зигмундович, срочно, Высшая Надзорная и Подзорная Инспекция с проверкой, они вас ждут в вашем кабинете, - приоткрыла дверь в палату запыхавшаяся тетя Наташа.
- Полина Гавердовна, Карина Генриховна, я вас оставлю, продолжите без меня, - Вольф Зигмундович пошел в кабинет, тщетно пытаясь найти связь между отделением мутных психических состояний и Подзорными либо Надзорными интересами. Проверяющая была одна.
- Вальгалла Вельзевуловна Конституциониди, - представилась проверяющая, привычным жестом ловко щелкнув удостоверением.
- Мессингшмидт, Вольф Зигмундович, - представился Вольф Зигмундович. – Чем обязан такому вниманию?
- Я к вам неофициально. Пока неофициально. Но, разумеется, все сказанное вами может быть истолковано. Берегите себя.
Вольф Зигмундович решил ограничиться кивком и выжидательной паузой. Вальгалла Вельзевуловна осмотрелась и начала разговор.
После обхода Полина Гавердовна постучала в кабинет Вольфа Зигмундовича.
- Войдите.
- Вольф Зигмундович, Вы уже освободились… Что за проверка была?
- Полиночка, нас почтила визитом дама из Высшей Надзорной и Подзорной Инспекции. Вальгалла Вельзевуловна Конституциониди, редкое чувство юмора было у ее родителей…
- Вальгалла… как?
- Полина Гавердовна, визит был неофициальный, я так признателен, что Вальгалла Вельзевуловна предложила называть ее просто Аллой. Но не это было предметом разговора. Наш Воин Света отправил жалобы во все знакомые ему инстанции. Алла приехала по письмам от больных нашего отделения. Что нет житья от Эмпедокла, нападает, преследует, постоянные оскорбления от него, угрозы семьям и детям пациентов, и итог - просят удалить его из отделения, спасти жизни и здоровье остальных больных.
- Но кто написал жалобы, у нас ведь больные всегда были доброжелательны друг к другу, в этом главная идея всех наших занятий…
- Полиночка, жалобы написаны одним почерком, одной рукой. Алла хорошо знает автора. Она училась в одном классе с женой автора писем. У нее непростые отношения с этой семьей. Как то Алла уступила просьбе автора писем и использовала служебный канал, чтобы получить информацию об одном из оппонентов Воина Света, Воин и есть автор писем, кстати. Воин обратился к ней повторно, Алла объяснила, что выполнить просьбу не может. Дальше шантаж, угрозы. Общаться с бывшей одноклассницей Алла предпочитает в отсутствие ее мужа, после случая с чаем. Тогда Воин нечаянно пролил кипяток на колени жены и устроил то, что Алла назвала скандалом – он утверждал, что это Алла толкнула его под руку, что сделала она это нарочно, потому что Алла некрасива и одинока, завидует счастью его жены. Алла очень советует выписать Эмпедокла, говорит, что мы не представляем опасности, нас замучают проверки, и хуже будет только Эмпедоклу. Его могут перевести на принудительное лечение вне нашей клиники.
- Вольф Зигмундович, а какое отношение к нам имеет Надзорная и Подзорная Инстанция, мы ведь по медицинскому ведомству проходим?
- Полина, вы еще молоды, вы не застали очень смутного времени в психиатрии, когда любого можно было подвести под диагноз шизофрении. Трудно тогда было, все может вернуться, да и желания никакого у меня нет тратить оставшееся время жизни на склоки и объяснения.
- Но у Эмпедокла даже одежды нет, кроме тоги. Он ведь просто замерзнет.
- А знаете, Полиночка, я позвонил в деревню соседнюю, у них в деревенской начальной школе уже четыре года нет учителя по древнегреческому. Готовы взять на довольствие, выдать тулуп, ушанку, валенки, избу дадут при школе, им даже все равно, что у Эмпедокла нет российского паспорта, лишь бы язык знал.
- Это выход, Вольф Зигмундович. А освободившуюся палату можно будет использовать под книги Фрейда. Временно. Туда полконтейнера войдет, - прикинула Полина Гавердовна. – И можно будет школе подарить книги, в нагрузку, за решение кадровой проблемы.
Вольф Зигмундович решил побеседовать с больными, от чьего имени были написаны Воином Света жалобы. Пациенты пояснили, что никаких жалоб сами не писали. Воин Света чувствовал себя преданным, покинутым и непонятым друзьями. Верные его подруги тетя Наташа и Нина утешали его, говорили, что его рассказы заставляют их плакать, помогают лучше понять жизнь. Нина без слез не могла слышать трагические истории, к которым тяготел Учитель.