Karl_de_Cori, 42 - 5 февраля 2009 01:17

...

Я перепробовал с десяток разных партнерш, пока не нашел Мари. Она была прелестной светловолосой девушкой. Высокой и стройной, с длинными ногами, поэтому мы могли скользить в танце динамичными шагами. А это было именно то, чего я и хотел от танца. В ней было стремление учиться и совершенствоваться, и технически она была не плохо подготовлена. Единственная черта Мари, которая меня беспокоила – тщеславие. Каждая неудача вызывала в ней больше эмоций, чем успех. Ей хотелось первых мест. Она гналась за медалями, а я любил выходить на паркет ради танца. Я начал уставать, стремительный прогресс требовал все больше времени. Я просил притормозить, но Мари была распалена первыми успехами. В итоге я перегорел – на взлете. Последний выход не принес ничего, кроме разочарования. Я решил взять timeout, она не хотела терять форму и начала танцевать с другим. Но с другим прежней гармонии не возникло… Пара развалилась, а у нас не нашлось времени вернуться. Теперь иногда созваниваемся по пустякам, поговорить и узнать, нет ли возможности начать снова танцевать. Уже просто ради танцев. Думаю, у нее возникают то же, что и у меня, желание начать двигаться в ритм, когда вдруг слух выхватывает в случайно услышанной мелодии ритмы танго, quick step или румбы.

Нет, я не осуждаю Мари. И даже не склонен ее обвинять в том, что я сломался. Тщеславие в целом хорошая черта, если удовлетворяется не аморальными методами. Вот, кстати, Мария Стюард была тщеславной женщиной. Шотландская Мари… Ее жизнь не была лишь чередой любовных взлетов и падений, как это принято думать - «Число твоих любовников, Мари, превысило собою цифру три…» - нет, несокрушимое желание править было истинным смыслом ее жизни. Хладнокровно вызвала раскол среди заговорщиков и расправилась с убийцами. На ее глазах убили ее лучшего друга – она это пережила. Перешагнула.
Даже свою смерть она превратила в королевский театр тщеславия…Рассказать? Сейчас я тебе найду кусок у Стефана Цвейга про ее казнь, он длинный, потом прочти полностью, что бы не упустить деталей. Шотландская Мари не простила бы упущений в деталях:

"Великолепный, праздничный наряд выбирает она для своего последнего выхода, самое строгое и изысканное платье из темно-коричневого бархата, отделанное куньим мехом, со стоячим белым воротником и пышно ниспадающими рукавами. Черный шелковый плащ обрамляет это гордое великолепие, а тяжелый шлейф так длинен, что Мелвил, ее гофмейстер, должен почтительно его поддерживать. Снежно-белое вдовье покрывало овевает ее с головы до ног. Омофоры искусной работы и драгоценные четки заменяют ей светские украшения (свои украшения она продала, чтобы нанять армию и подавить восстание лордов англофилов), белые сафьяновые башмачки ступают так неслышно, что звук ее шагов не нарушит бездыханную тишину, когда она направится к эшафоту, Королева сама вынула из заветного ларя носовой платок, которым ей завяжут глаза,- прозрачное облако тончайшего батиста, отделанное золотой каемкой, должно быть, ее собственной работы. Каждая пряжка на ее платье выбрана с величайшим смыслом, каждая мелочь настроена на общее музыкальное звучание; предусмотрено и то, что ей придется на глазах у чужих мужчин скинуть перед плахой это темное великолепие. В предвидении последней кровавой минуты Мария Стюарт надела исподнее платье пунцового шелка и приказала изготовить длинные, за локоть, огненного цвета перчатки, чтобы кровь, брызнувшая из-под топора не так резко выделялась на ее платье"

Ее казнь была полна театральной красоты и настоящего достоинства. Первая коронованная особа, подвергшаяся казни, ушла из жизни, не склонившись перед страданиями. Лишь перед эшафотом она опустится на больные артритом колени. Представляешь, как в всеобщей тишине звучал ее страстный голос, читающий 71 Псалом «In te, domine, confido, ne cofundar in acternum»? Думаю, протестантам англичанам это резало слух похлеще, чем немецкий марш в еврейском гетто.

Первый удар топора не попал по шее. Удар пришелся в затылок. Второй в шею и только третий смог отделить ее голову от туловища. Все. Королева-девственница расправилась с королевой-блудницей. Долго длилось их противостояние. Зависть и борьба за власть. Хотя я думаю, что у Елизаветы обычной женской зависти к Марии было куда больше, чем желания подмять под себя Шотландию.

Красота всегда живет под прицелом зависти, а успешная красота тем более. Я давно заметил, что человеку гораздо страшнее оказаться уродливым, чем дураком. Я долго искал, кто же сказал бессмертную «Красота спасет мир», так и не нашел. У Достоевского герой смотрит на портрет Настасьи Филипповны и говорит:
- Красота-то какая! Такая красота спасет мир?
Вопрос так и повисает в воздухе. Красота лишь поле битвы Бога и Дьявола за сердца людей. Лакмусовая бумажка всех людских пороков. Да и как красота может спасти мир - ведь люди ее ненавидят, как Елизавета ненавидела Шотландскую Мари.

...

• 
• 
•