Борис, 44 - 17 мая 2008 15:17

...Так бывает, и жизнь при этом отнюдь не делает крутой поворот. Да и не взрывается ничего внутри, как могло бы еще не так давно, когда тебе было восемнадцать, двадцать лет. Ты просто встречаешь старую знакомую, и вы смотрите друг на друга, уже предвидя, чем все это закончится. Когда-то не хотелось, или было нельзя, а сейчас самое время. В ее жизни, идущей в колее "дом-работа-дом", забрезжил ты со своим невинным предложением сходить в кафе. И на самом деле хочется оставить ребенка маме, прихорошиться перед зеркалом, открыть чуть больше обычного грудь..."вернусь? мам, не знаю...может, завтра, а может и сегодня.." Ты и сама еще не знаешь, будет ли он действовать по тому единственно возможному сценарию, который и предполагает твое "завтра". И в кафе очень уютно пьется мартини, и в какой-то момент разговор вдруг приобретает еще один оттенок. Вроде бы не изменилась тема, но как-будто добавился еще один, второй, нотный стан. С басовой партитурой. И эти басы бархатно вибрируют вокруг, проникая в тебя и заводя этой вибрацией. И вы иногда замолкаете и просто смотрите друг на друга. С некоторым даже волнением, что приятно, ибо времена, когда взгляд глаза в глаза вызывал волнение и дрожь, безвозвратно пройдены годы назад, да и совсем с другими были эти волнения. И когда ты отлучаешься в уборную, он достает из сумки предусмотрительно вырванный из газеты с объявлениями листик и набирает номер. Договориться просто, ехать дольше. А потом ты возвращаешься, и вы снова разговариваете. И, возможно, даже едете в боулинг. Возможно -- потому что эта часть времени призрачна. Сегодня она есть, потому что вы не устали и хочется энергичных действий. А в следующий раз она просто посмотрит тебе в глаза и скажет: "Давай боулинг пропустим". И вот после или вместо этой необязательной части ты вызываешь такси. Потому что у нее уже усталый вид. Хотя и она, и ты -- оба знаете, что еще много всего впереди. И потом самое, понимаешь, прозаичное. Расплата за некоторое сегодняшнее проведенное время, когда ты чувствовала, что жизнь продолжается. Заедет по пути, возьмет ключ. Едете дальше. Вы даже не обсуждали, куда едете. Словно бы и нет других вариантов, и это такси, мчащее вас по ночному городу, - это ваша неизбежность, ваш сегодняшний приговор, такой вот эпилог. И вот темный грязный подъезд, и убитая "хрущевка", чай в пакетиках на кухне и капающая из крана вода, а также урчащий бачок унитаза и ситцевые занавески в комнате, и наверняка продавленная кровать, потому что в посуточных, почасовых квартирах не бывает других. Бряцает в пакете стеклянными боками мартини и взятое за компанию пиво. Сейчас он вытащит оливки и закурит. Я вытащу оливки и закурю. Мы все вытаскиваем оливки и закуриваем. А она, как правило, идет в душ. А за окном совершенно незнакомый тебе фонарь освещает совершенно незнакомый мусорный бак. Страннно, ты стоишь на этой кухне, но тебя уже здесь нет, потому что ты уже прокрутил все время до утра и теперь думаешь, во сколько вызывать такси, и как вы поедете -- надо же ее завезти на работу. Она стоит в ванне, и теплые струи стекают по ней, ласково щекоча тело. Она молчит и просто стоит, а вода сбегает по ней, и она думает: он милый.
А потом на скрипящей кровати, краснея в темноте от этого хрестоматийного скрипа, вы соединяетесь в том самом марафоне, из-за которого, собственно, и строят кафе, боулинги, выпускают такси и газеты с объявлениями. И оба кончаете по очереди, потому что почему бы и нет, когда изредка бывает так приятно. И когда он затихает рядом, ты еще не спишь; уже не в состоянии пошевелиться лежишь и смотришь на тени от фар на потолке. Он милый.




© Борис