Андрей, 41 - 15 мая 2008 00:06

Прочел третью книгу Сергея Минаева "The Телки", о девушках Москвы (и не только, правда, Алена ;) ) , об отношениях, интригах.Особенно понравилась концовка, описание чуств девушки во время любви и после, зачтите:"С Андреем мы познакомились в конце августа. То лето, в принципе, ничем не отличалось от нынешнего или прошлого. Все как обычно — в кон¬це июня мы закрыли квартал, я с Лилькой уехала отдыхать в Италию, потом вернулась, потом две недели втягивала себя за уши в рабочий процесс, потом потянулась бесконечная череда вечеринок, проходивших за городом, на летних верандах мос¬ковских ресторанов или у кого-то дома. И все мы были традиционно расслаблены, легки на подъем, сексуальны и слегка пьяны. Даже скорое наступле¬ние осени не слишком нас напрягало. Мы проводи¬ли вечера в компаниях звезд русского шоу-бизне¬са, или зкспатов, или обворожительных мужиков с криминальным прошлым, или топ-менеджеров, или диджеев, или полуспившейся богемы — всех и не упомнишь. Пятница традиционно начиналась легким ужином в четверг и заканчивалась плотным завтраком в понедельник. Мы катались на прогу¬лочных катерах, кабриолетах, разбитых «Жигу¬лях» бомбил, скутерах широкоплечих тренеров по фитнесу, и даже на поездах метро. В основном все события происходили ночью. Как обычно летом, все стоящие события происходят по ночам. Такая ночь длиной в три месяца… В общем, ничего при-мечательного тем летом не происходило — вот только две пары новых туфель натирали сильнее обычного, да у машины пришлось сменить бампер. Первое событие — следствие неумелого посеще¬ния распродаж, второе — неумелой парковки. Вот и все, что мне запомнилось из августа 2003 года.
А потом появился Он. Я сидела на летней веранде кафе «Фреско» на дне рождения своей неблизкой подруги, и откровенно скучала, переговариваясь с Лилькой на тему свежих чувств, нового увлечения, а может быть, даже романа. Андрей с приятелем приехал около полуночи. Я точно помню время, потому что как раз собиралась уезжать. «Какой хороший мальчик», — сказала Лилька, цокая язы¬ком. «Да, ничего», — бросила я, и из чувства про-тиворечия решила остаться. Чуть позже оказалась рядом с ним, и начались милые шутки, обсуждение каких-то журнальных статей, концертов, отпуска, работы… В общем, ни к чему не обязывающие раз¬говоры. Красивый мальчик, красивая девочка — что может быть проще? Очередное летнее знакомство. Через двадцать минут поддалась уговорам выпить еще шампанского, хохотала над его рассказами про детские годы в Америке. Еще через час почувство¬вала себя пьяной, потом попросила его проводить меня на такси до дома и… все.
Он оказался безумно интересным человеком. Журналист, мать в Америке, отец в России, родил¬ся в Питере. Он слишком выделялся на фоне московских людей моего круга, которых если и можно как-то охарактеризовать, то только словами «лег¬кие, ненапряжные». Слово «позитив» тогда еще не вошло в обиход. Мы стали чаще встречаться. Вече¬ринки, андеграундные концерты, кино, выставки, совместные походы в книжные магазины… В какой-то день случился спонтанный секс. Да, хоро¬ший, но даже после него мы умудрялись оставаться друзьями. Мои подруги в шутку называли нас мо¬лодоженами — в самом деле, пару раз в неделю нас видели вместе, при этом я продолжала утверждать, что мы просто друзья. Идиотская история. Хотя он мне определенно нравился.
Я влюбилась как-то в шутку, что ли. Да, имен¬но в шутку. «Мы слишком разные, зайка, — любил повторять он, — у тебя впереди карьера, удачное замужество и дети. У меня — скорый отъезд в Гол¬ландию или проза ». Да, стоит сказать, он ненавидел всеобщее погружение в западную модель, предпо¬читая ей свободу, и немного писал. В общем, мы были классическими противоположностями, пред¬почитая ругаться до смерти, нежели соглашаться с чужими привязанностями, а уж тем более с чу¬жим вкусом. «Странная история, — сказала Лиль¬ка, — я скорее покрашу волосы в зеленый цвет, чем поверю, что у вас получится что-то серьезное». «Думаю, что мы поженимся!» — расхохоталась я, в душе полностью с ней согласившись. Удачная по¬лучилась шутка. Кстати, Лилька так и не перекра-силась.
Наступил октябрь. Мы просыпались вместе не реже шести раз в неделю. Мы обнаружили не менее пятидесяти фильмов, которые нравились обоим, групп двадцать, которые мы оба искренне считали крутыми, нескольких дизайнеров, от которых при¬ходили в восторг, десяток книг и спектаклей, над которыми чуть не всхлипывали в одних и тех же местах. И это не считая миллиона мелочей, которые мы находили «прикольными», «симпатичными», «ничего себе», «не безнадежными» и «клевыми». Оказалось, что путь от полных противоположнос¬тей до единого целого — всего лишь месяц.
Потом наступила зима, и мы бегали по снегу, за¬ливались хохотом, ловили друг друга в подмосков¬ных сугробах, играли в снежки, катались на конь¬ках, падая друг на друга, улыбались так, как могут улыбаться только в кино. И все стало настолько искренне, настолько открыто — щеки румянятся от мороза и внутреннего тепла, губы постоянно обветрены от поцелуев, глаза блестят. Мы счастли¬вы, мы целуемся так крепко, словно за всю жизнь никогда никого не целовали. Мы пьем глинтвейн, готовим дома фондю, отключаем телефоны, чтобы спрятаться от всех на целые выходные. Мы посто¬янно занимаемся любовью и даже сами не верим в то, что люди способны так самозабвенно трахать¬ся без помощи нанотехнологий. Наши почтовые ящики не выдерживают ежедневной переписки с открытками, фотографиями и рисунками в прило¬жениях. Ящик с эсэмэсками приходится вычищать раз в две недели, иначе он лопается от тысяч запи¬сок (не считая тех, особенных, которые ты сохра¬няешь). Мы изнасиловали все доступные средства �

• 
• 
•