Наталия, 71 - 31 октября 2007 20:41

[COLOR=red] Брат[/COLOR][SIZE=-1][COLOR=red]

4.[/COLOR][/SIZE] Но наступал час икс. Мама осталась одна в трехкомнатной квартире. В начале 1992 года мэр Москвы Г.Х.Попов издал распоряжении, на основании которого внуков разрешалось прописывать в квартиры дедушек и бабушек. Папа настоял, чтобы мы срочно прописали детей – моего сына и дочь моего брата. При этом он сказал, что наследниками квартиры будем мы, а дети будут прописаны для того, чтобы после их смерти с мамой государство не отобрала эту квартиру, как раньше это было. Папа очень торопил нас с оформлением бумаг. В мае детей прописали. В июле папа умер.
В 2000 году умерла одна из бабушек, за которой я ухаживала, и после ее смерти в моем распоряжении осталась однокомнатная квартира на Преображенке. Мама захотела переехать в эту квартиру, чтобы быть поближе ко мне и рядом с другой бабушкой, за которой я ухаживала и которая жила в том же доме, в том же подъезде. Мои бабушки в свое время специально обменяли свои двухкомнатную и трехкомнатную квартиры на две однокомнатные, расположенные на седьмом и восьмом этажах. Они были самыми близкими подругами. Родственников у них не было. Я шефствовала над ними около 15 лет, и они завещали свои квартиры мне. Мамино решение меня очень устраивало, так как ей все больше требовалось внимания и заботы. Она осталась одна и очень тяжело переносила свое одиночество. На Речной вокзал дорога занимала много времени. А при такой ситуации, как правильно рассудила мама, мне будет намного проще ухаживать за ней и бабушкой.
Мама собрала нас всех: Вадима, Наташу, Демьяна и меня. Она сообщила о своем решении переехать на Преображенку и продать квартиру на Речном. Деньги от продажи мама решила разделить на три части. Между собой, Наташей и Демой. И началась битва. Вадим вообще был против продажи квартиры. Наташа настаивала, что деньги должны быть поделены на две части. Половина бабушке, половина ей. Мы с Демьяном молчали, потому что договорились, что принимаем любое бабушкино решение. Начались ссоры, оскорбления, споры.
Но мама была человеком волевым и настояла на своем решении. Она переехала на Преображенку. Квартиру продали. Наташе отдали треть суммы, полученной от продажи. Потом еще немного добавили, чтобы она смогла купить себе однокомнатную квартиру. На оставшиеся деньги я сделал ремонты в квартире, в которой будет жить мама, и в квартире, в которой жила другая бабушка. Купила для них новую мебель. Установила пластиковые окна. Потратила почти все. Мама оставила себе небольшую сумму на «черный день».
Мы с Наташей перестали общаться. Между мамой и братом произошла ссора. Я не была свидетелем, поэтому не знаю, что там произошло. Но я знаю, что после этого мама с братом уже больше никогда не видели друг друга и не разговаривали. Я тоже. Из-за 56 кв. м разрушилась наша семья. Мама потеряла сына, а я практически потеряла дочь. Потому что Наташа была для меня больше, чем племянница. Она была фактически моей дочерью, за которой я ухаживала с первых дней ее жизни, которой я заменила мать, когда она осталась в 13 лет сиротой. Было очень больно осознавать, что наша семья, как и многие другие, не справилась с испытанием раздела собственности. Я всегда считала, что собственность – это то, что тебе принадлежит, то, что можно потрогать, подержать в руках, т.е. это нечто материальное. Но именно после этих событий я поняла загадочную и непонятную для меня фразу из «Капитала» Карла Маркса о том, собственность – это отношения. Именно тогда я поняла, что означают слова Маркса о том, что собственность – это отношения. Да, еще, какие отношения.
Прошло время. Между мамой, Наташей и мною отношения восстановились. Но навсегда ушли теплота, доверие и безграничная вера. Остались просто родственные отношения, скорее похожие на выполнение обязательной программы. Дежурный звонок раз в полгода, поздравление с днем рождения и с новым годом. Потерю отношений с братом я переживала очень тяжело. Маму разрыв отношений с любимым сыном просто убивал.
Но именно в это время произошло еще одно событие.

• 
• 
•