Ночной Волк, 70 - 13 октября 2007 08:19

[COLOR=darkblue]Б Е Ш Е Н Ы Й.

X

Я ворвался на Плешивую поляну, как черный вихрь, без сигнала, нарушив все неписаные правила. Плевать! Я - Бешеный, и всегда был вне закона! Пусть замрет лес, пусть и вся оборотническая братия трясется, закатывая глаза и поджимая хвосты от страха, как помойные псы. Пусть прошибет холодный пот выскочку-Пегого, когда он поймет, что я не сдался:

Он не понял. Вытрусил навстречу, заваливая дряблую задницу влево, но тем не менее очень гордый и уверенный в своей победе, в том, что все тузы у него на руках и игра сыграна. Что ж, излишняя заносчивость никогда не была полезна, особенно когда на кон поставлена твоя жизнь.

Я мелко задрожал от накатившего возбуждения. Меня охватил жгучий азарт охотника, который играет с глупой дичью, а она сама, вот так же гордо и уверенно, как Пегий, идет на верную погибель. Я захотел продлить удовольствие от игры и скользнул наперерез, опасно открыв свой незащищенный загривок ощерившейся пасти Пегого. Но старина Пегий оказался полной развалиной, намного хуже, чем я предполагал. Реакция у него была явно запоздалой, и он даже не сообразил напасть. Неужто всерьез полагал, что я умру сам, без его помощи? Эта мысль меня развеселила и обозлила. На мгновение мне захотелось закончить всё единым броском, но я сдержался - слишком уж просто, не в моем духе.

Я снова прошил пространство в неосторожной близости от челюстей Пегого, на этот раз подставив ему левую лопатку. Пегий слабо тявкнул и коротко хрустнул непослушной пастью. И эта падаль хотела меня побить? Меня, Бешеного?! Тут я окончательно решил, что третьего раунда игры в поддавки не будет, потому что мне еще предстоит изнурительная борьба за Янека, и надо беречь силы, а не тратить их на бесцельные ужимки и прыжки.

Пегий всё так же обалдело торчал посреди Плешивой поляны, когда я медленно и решительно пошел на него. Он глядел, как я приближаюсь, неумолимый и смертоносный, обиженно лупал единственным глазом, пытаясь своим скудным умишком осмыслить происходящее:

До него дошло слишком поздно, только когда мое горячее дыхание взъерошило шерсть на его тощей шее. Мне даже стало немного жаль Пегого за непроходимую глупость. Но ненадолго, потому что недоумение в его единственном глазу вскоре сменилось не злостью, не ненавистью, а паническим ужасом. Тогда и от моей жалости не осталось и следа. Он недостоин жизни, этот Пегий. Собаке - собачья смерть!

Пегий попытался отступить, удрать, но я ему не дал. Шкура у него оказалась старческой и обвисшей, он бился в ней, как в мешке, сучил в воздухе костлявыми лапами и жалобно скулил. И я вздохнул с облегчением, когда под моими зубами хрустнули шейные позвонки и судороги обезглавленного тела прекратились.

'Вот и всё, - подумал я, разглядывая окровавленные останки. - На этот раз Пегий навсегда ушел туда, откуда однажды ему удалось выбраться на горе мне и Янеку. Его поганая кровь смешалась с землей, и теперь на Плешивой поляне уж точно ничего не вырастет отныне и во веки веков. Аминь'.

На всякий случай я поддел носом и откатил подальше от тела оскаленную голову моего смертного врага - просто из суеверного страха, что он опять срастется воедино.

И еще одно обстоятельство встревожило меня не на шутку. Я никак не мог понять неестественную тишину, нависшую над Плешивой поляной. Стая ушла, не дождавшись финала моей кровавой разборки с Пегим.

Был ли в этом злой умысел или мой просчет - не знаю, думать особо было некогда, да и незачем. Одно было ясно точно: стая поняла, что я дрался на Плешивой поляне вовсе не затем, чтобы стать их блохастым царьком, и главная моя игра еще впереди - игра без каких бы то ни было правил.

Это страшило, дурные предчувствия жгли нутро и заставляли ежиться от одной только мысли о том, что ждет меня впереди. Но плевать на все предчувствия! Ведь я - Бешеный, мне ли внимать гласу рассудка? И, очертя голову, я ринулся навстречу той беде, которая звала из густой черноты леса со стороны живодерни. Я знал эту беду в лицо, поэтому воинственным кличем возвестил ей, что принял вызов. Мой хриплый вой шарахнулся к небесам и, несколько раз вернувшись слабеющим отзвуком, затих.

Колян! Колян, я иду к тебе!
XI

Продолжение следует... [/COLOR]

• 
• 
•