Антон, 45 - 28 сентября 2007 19:48

Вытащив последний лист из машинки он положил его на верх стопки, лежавшей в простой бухгалтерской папке. По комнате пробежался сквозняк, все пространство наполнилось морозным воздухом.

- У нас гости?

- Нет, это просто соседка, тетя Галя, за мукой заходила.

- Я закончил! – радостно произнес он. В его голосе звучало счастье виноградаря, собравшего новые плоды, плоды нового вина.

- Это хорошо. – она зашла в кабинет и взяла со стола папку, на титуле которой красными готическими буквами было написано «Раскол». Просмотрев листы, спросила:

- А почему без хепиэнда ?

- Понимаешь, это в мелодрамах да в сказках все заканчивается хорошо, а в жизни за все надо платить. Он возомнил, что может лезть в тайны бытия, пусть теперь терпит.

- Почему так жестоко?

Он оставил ее вопрос без ответа.

- Скажи, а где они живут?

- Совсем рядом, в этом сером доме на площади Мира, там, где диетическая столовая, на предпоследнем этаже.

- А где же он наблюдает за звездами?

- Он захватил чердак.

- Да этот физик твой просто анархист какой-то, ты его часом не с себя писал?
- Нет, не с себя, и вообще это вопрос номер двадцать восемь.

- Я же шучу, не сердись – сказала она, посмотрев на него с улыбкой.

- Послушай, сегодня ночью мне приснилось, что ты от меня ушла. – его голос был таким же печальным как у Каина.

Она посмотрела ему в глаза, встала с кушетки, подойдя сзади к креслу и обняв его, сказала:

- Ну что ты? Как я могу от тебя уйти? Ведь я тебя люблю. Сильно, сильно. Правда, правда. Пошли гулять, там морозно, но тихо, ветра нет.





ЭПИЛОГ






- Ладно, одевайся, только возьми с собой блокнот и ручку. Раз тебе так

хочется, я придумаю для тебя хепиэнд.

- И где же ты собираешься писать? Уже темнеет.

- Не знаю. В театральную кассу зайдем, в кафе посидим. Афишки посмотрим. Может что-то хорошее идет. Не будем загадывать.

Было около шести вечера, когда они вышли из подъезда. Тишину нарушил только скрип снега. Сквозь подворотню с визгом промчалась зеленая копейка, а около помойки грызлись собаки.

- Эпилог говоришь? – с каким-то странным смешком спросил он – ну ладно. Ты мне лучше вот что скажи, много ли ты книг читала, где автор оказался непосредственным персонажем?

- Нет, что-то не припомню. Наверное, я не те книжки читала.

Прошествовав вниз, они остановились в сквере, возле фонтана, на скамеечке, продолжив беседу о прежней теме:

- И как ты себе это представляешь.

- Ну, не знаю. Например, так: сейчас уже девять часов. Стемнело. Жители бегут с работы домой, заскакивая в продуктовые магазинчики, молодежь маленькими компаниями в ночные клубы. По улицам бегают милицейские патрули. Один и автобусов одиннадцатого маршрута отправился в гараж. И на этой сегодняшней прогулке я один.

- Почему один? – спросила она холодным голосом, как будто почувствовав что-то неладное. И скоро вы поймете, что не зря.

- Представь, что мы поссорились.

- И из-за чего же?

- Ну, например, из-за того, что тебе надоело это прозябающее состояние жизни, моя нищенская зарплата, ничего не приносящие газетные очерки…

- Да, это так. Но ведь я знала, на что иду, когда согласилась жить с тобой. И что дальше?

- Вот я иду этой самой дорогой, захожу в «Ягодку», покупаю банку кофе. Прошел сквозь площадь Мира, как раз мимо того дома, где мог жить наш персонаж со своей дамой.

Мои шаги быстры, ты же знаешь, как я хожу. Мысли бегут быстро, а от этого время течет медленно или просто так, кажется.

- Извини, я перебью, но зачем тебе понадобилось кофе покупать.

- Подумал, а не зайти ли мне к этому, как его, Жаку, он художник. Я мог бы заказать у него иллюстрации.

На миг я останавливаюсь и смотрю на небо. На своих местах расположились большая и малая медведицы, полярная звезда указывает путь, серпантином блестит северное сияние. И я шепчу сам себе: завтра будет сильный мороз.

Итак. Вот я иду по улице

И вижу,

Как прекрасны звезды,

Наверно, в прошлом

Это были розы,

Цветы, чье имя украшенье

И вид их красоты, чаруя,

Дарует счастье и покой,

Но в небе вдруг

Исчез снежинок рой

И ветер вдруг ушел

Куда-то все исчезло.

Другой, наверно,

В этом видит зло,

Но мне все это интересно,

Оно захватывает,

Как красочный спектакль,

Как кино,

Картины прошлых лет.

Я знаю точно,

Скоро получу ответ.



Во мраке полном

Нет ни дня, ни ночи

Ко мне подходит человек

И облик сей, известен мне

Он, как огонь, тревожит кости,

Таким он мне предстал, однажды,

Когда главу об их последнем дне писал,

Это тот самый воин черный

С браслетом из нефрита,

Заключенным на запястье,

Теперь я вижу,

Что все ложится на свои места.



Черный воин:



Тебя друзья зовут поэтом.

Ты поэт?

И даже если так,

То почему

Ты тему взял об этом?

Других ли не было вопросов,

Куда б ты мог засунуть носа

Зачем ты путаешься в вечном?

О гибилях моих ты сочинил поэму,

Послушай сам, ведь это ложь,

Об этом ты еще не раз поймешь,

Коль доживешь до старости глубокой,

Когда твои кудрявые седины

Станут белы как волны штормовые,

Какие бороздят вокруг земли

Все океаны и моря…



Пойми, ты все затеял зря

Ты будешь побежден

И плоть твоя истлеет

И прав ты лишь в одном:

Она усохнет, как цветы,

Те, помнишь?

О которых ты писал.

Ты будешь тлеть в своем огне,

Никто не вспомнит о тебе.



Послушайте поэт,

Вам верится с трудом,

Но силы ваши

В пустоту уходят,

Могу сказать вам только то,

Что вы мой пленник

До последних дней.



Я сделаю тебя шутом,

Ты шут навек,

Ты лицедей!



И тон его сменился в гнев,

Он стал ужасным,

Как дракон,

В лицо его вселился лев.

• 
• 
•