natella, 52 - 7 марта 2021 20:06

Молиться, поститься, каяться
В монастырях Европы долго существовал свой особый протокол на случай болезней монахинь, сопровождавшихся невыносимыми болями. Слёгшую монахиню переводили на постное питание, её саму причащали несколько раз в день, над ней хором читали молитвы и курили ладаном. Это кажется варварством - человек и без того умирает от какой-то страшной болезни, так ему ещё напоследок нормально поесть не дают и полежать в покое. На самом же деле, такое обращение было куда более гуманным чем условия, в которых те же больные оказались бы в миру.Во-первых, очень часто женщина и так почти не могла есть - если боли были желудочными, головными или такой силы, что от них тошнило. Кроме того, в качестве постного молока местами использовалось маковое молочко - как известно, это наркотик с болеутоляющими свойствами. Перевод на постное питание в таком случае означал и переход на частый приём болеутолительного. Во-вторых, причастие, которое начинали проводить несколько раз в день, включало в себя и принятие небольшого количества вина. Напиться, даже ради борьбы с болевыми ощущениями, монахине было грешно - а вот несколько раз в день причаститься на практически пустой желудок было нормально.В-третьих, ладан - слабый наркотик, также с болеутоляющими и успокаивающими свойствами. В том количестве, в котором его получает обычный верующий, он воздействует на человека меньше, чем привычка курить или пропускать вечером стаканчик в пятьдесят грамм. Но вот если им постоянно окуривают в маленьком помещении, он может действовать очень сильно. У человека, особенно ослабленного постом и болезнью, начинает сильно кружиться голова, происходит "отделение" от тела (боль чувствуется, но не воспринимается, словно существует сама по себе). Напеваемые хором в одном медленном ритме молитвы и псалмы могут усиливать это трансовое ощущение. Так что большинству монахинь умирать было легче, чем мирским женщинам.Кстати, необязательно такое лечение применяли при смертельных болезнях. Иногда строгая диета, покой и ладан совершали чудо, и организм женщины справлялся с болезнью. Зависит и от больной, и от причин её печалей.

Хочет выжить - пусть умрёт
Хотя сейчас популярна мантра "наш прабабки депрессий не знали", это говорит больше об эрудиции повторяющих её, чем о прабабках. От тяжёлых ли событий или от бесконечного тяжёлого труда, но время от времени "прабабки" - обитательницы русских деревень, начинали "сохнуть", то есть выказывать признаки буквально классической депрессии. Переставали разговаривать, хуже ели, медленнее двигались, страдали бессоницей или, наоборот, впадали в странную сонливость. Порой меньше умывались. В общем, рано или поздно семья догадывалась, что на бабу навели порчу. Кому-то и дела не было - порченую бабу поднимали на работу просто тумаками и пинками. А кто-то пытался по очереди пробовать разные средства - и в церковь водили отмаливать, и заговорённой воды давали, и солью вокруг дома сыпали... Если средства всё не помогали, а к бабе жалости в семье хватало, звали знахарку. И она, среди прочих средств, могла предложить бабе умереть, чтобы порча отстала."Умершую" бабу клали в одной сорочке (зимой - под полушубок) на лавку у выхода, и она должна была лежать там, не шевелясь, весь день. На поминки приглашали родных. Сама баба должна была в первый же день, помирая, завещать свою собственность (приданое и самолично натканое и напряденное в замужестве) бабам и девкам семьи: "отпоют меня, Матрёна, возьми себе мой платок новый, в павлиний хвост..."Последующие шесть дней с бабой прощались, причитая над ней, как водится - и на кого покинула, и какая хорошая была, и как теперь жить-то без бабы. Кормили всё это время бабу кутьёй, блинами и другой поминальной пищей, а то и одними просвирками (просфорами), размачивая их кагором. Бегала "умершая" до ветру или ночью, или по команде большухи - когда та заставляла всех отвернуться и на мёртвую не глядеть. Всю неделю всех соседей, которых могли подозревать в наведении порчи, семья бабы кормила под разными предлогами солёным и сладким - чтобы силу у порчи отнять. Наконец, после недели почти неподвижного лежания баба вставала, кланялась всем, извинялась, что смерть откладывается, и шла париться в бане. После бани она могла сесть за общий стол, и потом уже жила как обычно. Если верить семейным легендам, способ был верный.Нетрудно догадаться, почему женщинам (реже такому подвергали мужчин) помогала на недельку вот так умереть. Появлялась возможность отдохнуть - и устать от отдыха (ведь приходилось лежать, почти не шеввелясь). Появлялась возможность послушать добрые слова - живым в лицо им редко говорили, чтобы не сглазить. Приободряла и резкая смена обычной рутины на мистическую обстановку поминок. Увы, но из-за того, что женщина на неделю лечения выпадала из трудового процесса, далеко не каждая семья соглашалась её "хоронить".Кстати, завещание, сделанное на лавке, оставалось в силе. Если баба потом по какой-то причине умирала, её сундуки делили ровно так, как она во время лечения указала.

Разрядка от истерии
Врачи были одержимы идеей истерии как основной болезнью женщины. Истерии, то есть неправильному поведению матки, приписывали буквально всё: хронические мигрени, боли в разных частях тела, судороги, скудные месячные, обильные месячные, потеря аппетита и любые яркие эмоциональные проявления. К последним относили не только склонность часто рыдать или кричать без видимой причины, а плохо сдерживаемую раздражительность по причине физических болей или склонность упрекать мужа за растрату семейных денег, превосходящую возможности бюджета. Обвиняли в истерии и девочку, застукнутую за недвусмысленными движениями рукой в паху у себя в спальне. Чаще всего истерию лечили совершенно зверскими способами. Связывания, обливания холодной водой, прижигания, стерилизация (да-да, удаление матки и ячников), вырезание головки клитора (клитэктомия), электрошок, терапия страхом, насильное кормление сверхкалорийной пищей - это только самые распространённые практики. Был и поприятнее, но повторять которые не стоит, да и незаконно это в Российской Федерации - употребление опиума в качестве успокоительного и средства от головной боли. Опиум британские дети и женщины из семей среднего и высокого достатка в конце девятнадцатого века употребляли годами и очень широко. Но самым приятным способом бороться с истерией, на который дамы охотно несли докторам денежки, было достижение пароксизма (использовались и другие эвфемизмы) путём массажа гениталий. Ну да, всё верно, опытный врач уверенной рукой доставлял женщине грешное удовольствие и получал за это денежки.Надо понимать, что супружеская жизнь в те времена была и опасна, и трудна. Пособия для женщин и тётушки с кумушками советовали женщине избегать близости с мужем при первых признаках беременности, а также когда первые два-три ребёнка уже появились на свет - дальше между ними был уже желателен большой промежуток. У этих советов была практическая основа.Во-первых, несмотря на серьёзный естественный отбор в детстве, благодаря чему до замужества доживали преимущественно выносливые, крепкие девушки, беременность и роды всё же часто несли осложнения, вплоть до смертельных. Реже беременеешь - реже рискуешь жизнью и здоровьем. Во-вторых, почти что не было аскетов, не посещающих с ранних лет публичные дома. Впервые мальчика туда приводил ещё отец. Естественно, через проституированных женщин мужчины активно обменивались половыми инфекциями, вплоть до страшного по последствиям сифилиса - а потом спокойно несли всё это домой. Хотя доктора, обнаружив у беременной целый букет венерических заболеваний, старались выдать их за другие болезни, женщины в целом всё понимали. Реже спишь с мужем - больше шансов прожить жизнь без твёрдых шанкров и симптомов гонореи.В-третьих, приученные к плотской близости с проституткой мужчина часто понятия не имел, как не навредить молодой жене, так что секс мало у кого ассоциировался с чем-либо, кроме боли и страха. Неприятная обязанность, которую нужно отбыть. Наконец, в-четвёртых, тем не менее, эротические позывы были у многих женщин, да и при проблемах с сосудами оргазм в девятнадцатом веке так же облегчал головную боль, как и в двадцать первом - но при этом девочки самыми строгими мерами были отучены трогать свои гениталии для чего-либо иного, кроме как для соблюдения гигиены. Так что многие без шуток думали, что получить свою разрядку могут только у умелого доктора, и не понимали, что это всё то же рукоблудие, только чужими руками.Не стоит представлять, как бы это происходило в советском медицинском кабинете, и вздрагивать от ужаса. Европейские доктора девятнадцатого века старались как следует. Разогревали руки перед прикосновением, применяли масла, вырабатывали для себя технику и последовательность движений. Многие доходили от простых поглаживаний с нажимом к вершинам хэндджоб.Впрочем, некоторые остерегались вызывать пароксизмы, задействуя клитор и ближайшее пространство вокруг - мол, так истерия будет чаще возвращаться, ведь этот странный участок тела буквально кнопка истерии, не зря его даже удаляют! Мы таких докторов порицаем. Самые грамотные эскулапы нежно массировали и головку клитора, и его луковицы в преддверии влагалища, и к ним клиентки возвращались снова и снова.Странно, но при этом в эротической литературе девятнадцатого века визиты к доктору за массажем гениталий никогда не составляли фривольных сюжетов. Видимо, авторы-мужчины просто ничего о нём не знали - и ограничивались фантазиями о женской груди под руками и взглядами доктора, приехавшего полечить простуду.