Galina, 66 - 9 декабря 2020 21:10

Коробка с солдатиками

Совсем плохо стало, когда мама начала продавать его игрушки.

- Вот, смотрите, - говорила она, вынося из комнаты коробку. - Совершенно новые солдатики! Вашему мальчику очень понравится!

Дородная дама с ярко-алыми губами кривила рот, брезгливо ворошила рукой его богатство.

- Какие ж они новые, - цедила она недовольно, - вон, краска облупилась совсем. Поди, ваш малец заиграл их до невозможности, а теперь девать некуда.

- Они были в бою! - встревал он возмущенно, и тогда мама дергала его за руку.

Он смирился с тем, что с некоторыми игрушками придется расстаться, но не мог стерпеть пренебрежительного отношения к его бравому войску, вместе с ним побывавшему в таком количестве переделок.

- Возьму, пожалуй, - наконец решила дама, закрывая коробку и деловито перемещая ее под мышку. - Только, конечно, не как новых.

Она сунула маме смятые бумажки и вышла, не попрощавшись. Он стоял на пороге комнаты и смотрел, как мать медленно, бережно разглаживает деньги, беззвучно шевеля губами. В такие минуты ему хотелось плакать и злиться одновременно. Почему, ну почему отец не вернулся?

Мальчик знал, что такое война. Отец сам рассказывал о ней, показывал старый, потемневший от времени пистолет. И это он купил ему первых солдатиков. Отец вообще любил покупать мальчику игрушки.

Плюшевый щенок спал с ним целых три года, пока не ушел на той неделе вместе с какой-то совсем маленькой девочкой. Мальчик утешал себя мыслью, что он совсем вырос, а маленьким детям тоже нужны собаки.

Забавная марионетка, привезенная отцом из какой-то дальней поездки, тоже покинула его. Она так смешно позвякивала своими колокольчиками, неуверенно (управлять такой куклой - целая наука) шагая по полу и сильно кренясь налево. Размалеванное лицо, казалось, смеялось в такт каждому шагу. Она так и ушла, позвякивая и смеясь, вниз по лестнице, управляемая куда более опытными, старческими руками.

Огромный неповоротливый крейсер уплыл в неизведанные дали с молодым мужчиной и беременной девушкой. Они были приятными, улыбались и очень благодарили маму за что-то. Мальчик не очень жалел свой корабль - ему понравилась та девушка, и было приятно, что ей так приглянулась его игрушка. Она прижала ее к своему большому круглому животу и сказала, что ее сын наверняка будет знатным моряком.

Мама плакала каждый раз, когда за незнакомыми людьми закрывалась дверь. Она бессильно оседала на маленькую табуретку у входа и тихо всхлипывала, то и дело поднося руку к глазам.

Он утешал ее. Мальчик считал, что мужчина должен утешать плачущую женщину, даже если этот мужчина только что лишился своих самых больших драгоценностей.

- Если бы твой отец только вернулся, - плакала мама, - если бы он только вернулся.

Но он не возвращался. Уже вернулись все отцы, про которых знал мальчик. Вернулся сосед снизу - поседевший, будто спустившийся с гор; вернулся один из двух братьев, живущих в конце улицы; вернулся отец его лучшего друга, с черной нашлепкой на глазу, делавшую его так похожим на пирата.Все они в разное время открыли ключами собственные двери, и их матери, дети и жены бросились им на шею. Только им двоим не к кому было кинуться.

Мать всхлипнула, убирая деньги в карман. Повернулась к мальчику, и, силясь улыбнуться, проговорила:
- Ну вот. Теперь мы сможем поесть горячего. Целых два дня, представляешь?

Он кивнул, с трудом растягивая улыбку на губах. В его комнатке еще оставались игрушки. А вот комната матери была совсем пустой.
Только через день им выпадало что-то, помимо хлеба и воды. Овощная похлебка, которую мама называла "горячим", была настоящим пиром.