Ольга, 48 - 21 августа 2018 09:25

Кукла в тапочках.
Сильно мечтается мне о том, что весна скоро заявит о себе теплом, надоевшие за зиму сугробы растают и побегут по пригоркам быстрые, звенящие ручьи. Самым, пожалуй, большим наслаждением моего детства весной было - пускать кораблики. Их делали, в основном, из бумаги, из тетрадных листов, или же вырывая из календаря, но самые классные, нетонущие лодки получались из кукольных туфель. ))

Во времена Советского союза, на которые пришлось мое детство, само понятие детского отдыха не блистало разнообразием, летом отправляли или в деревню к родственникам, или в пионерлагерь или ребенка ожидала тоска в городе, пока родители работу работают.

Во время летних каникул, я, чаще всего, гостила у дедушки с бабушкой в деревне. Молодежная публика, из таких же, как и я сосланных, подбиралась весьма интересная. У одной из девочек в нашей разношёрстной компании старший брат служил в Германии (тогда ещё ГДР) и присылал ей по почте совершенно невероятные подарки, например настоящую куклу "Барби" и обстановку для неё. У девочкиной Барби был стол с крохотными чайными чашечками, кровать с настоящим кружевным постельным бельём и шифоньер с несколькими переменами одежды. Всё, конечно же, было зефирно-розового цвета. Сама куколка была не по нашему красива: с длинными шелковистыми волосами, которые можно было укладывать в прическу, с улыбкой на личике, с изящными пропорциями. Ручки и ножки у Барби гнулись, а ступни были обуты в ярко-розовые туфельки на каблуках.

Поверить в то, что такие куклы на свете бывают не было ни малейшей возможности. Советская промышленность, в качестве игрушек для девочек предлагала лишь титанических размеров голожопого пупса в чепчике да ещё пластмассовое страшилище, куклу "Машу", неуклюжую, ростом в пол-ребенка, с массивными ногами-тумбочками и пластмассовыми ресницами. "Маша" была как будто бы вырублена топором из цельного пластикового монолита и больше всего, почему-то, походила на колхозницу из скульптуры Веры Мухиной, что стоит на ВДНХ. Чаще всего страшилище было сверху украшено синтетическими кудрями фиолетового цвета. Выражение лица "под напряжением 220 вольт". Из одежды - лаконичное платье серого цвета, оттенка "сумерки на погосте" и голые пластиковые пятки.

Хозяйка чудесной Барби играть с нею, конечно же, никому не разрешала, можно было только смотреть, поэтому вся женская часть детской тусовки испытывала неконструктивное чувство зависти к владелице кукольного совершенства, в том числе и я. Каюсь. Домой с прогулки я возвращалась в растрёпанных чувствах. Бабушка, видя, мое расстройство, стала расспрашивать о причинах печали, а узнав, дала мудрый совет: а ты напиши письмо маме с папой и они, может быть, привезут тебе куклу в тапочках, даже ещё лучше.

Наскоро пообедав я села писать письмо. Особо писать я тогда ещё не умела, только рисовать и "по печатному". Поэтому я взяла альбомный лист бумаги, изобразила на нем дом с трубой, рядом дерево, обнесла рисунок высоким забором и снизу, печатными карандашными каракулями, вывела просьбу приобрести "куклу в тапочках".

Радости родителей, видимо, не было предела, учитывая, что в куклы я не играла в принципе, предпочитая им творческие занятия и подвижные игры, в войнушку, например. А тут такой раздольный запрос: не просто куклу, а ещё и в тапочках чтобы... Это был вызов! Папа с ног сбился, стал искать: на каждой стоянке теплохода, в каждом городе, брал такси и гнал в рейд по магазинам игрушек, но суровая советская промышленность не оставляла ему шансов. С полок всех магазинов неумолимо таращились пластмассовыми, острыми, как бритва, ресницами, босые монстры по имени "Кукла Маша". Команда теплохода, сочувствуя папиному горю, тоже активно подключилась к поискам и вот, где-то в Волгограде, нашлась таки замечательная кукла-блондинка в красном платье с серебряной брошкой и в белых резиновых тапках. Однако от остальных советских кукол она отличалась, разве что только наличием тапок на ногах и разочарованию моему не было предела. Зато кораблики из этих белых галош получились прямо отличные! Они ходили в навигацию по весенним ручьям долго, пока совсем не потерялись.

• 
• 
•