BloggeRR, 79 - 4 января 2014 03:30

[COLOR=darkblue][SIZE=+1][FONT=Geneva]


"Американские коллеги объяснили, что низкий уровень общей культуры и школьного образования в их стране - сознательное достижение ради экономических целей. Дело в том, что, начитавшись книг, образованный человек становится худшим покупателем: он меньше покупает и стиральных машин, и автомобилей, начинает предпочитать им Моцарта или Ван Гога, Шекспира или теоремы. От этого страдает экономика общества потребления и, прежде всего, доходы хозяев жизни - вот они и стремятся не допустить культурности и образованности (которые, вдобавок, мешают им манипулировать населением, как лишённым интеллекта стадом)".
Возможно, насчёт Моцарта и теорем академик и перегнул палку, но то, что структура мироощущения у быдла и человека разумного разная, то, что образование влияет на ценностные категории, - в этом у меня сомнений нет. Владимира Игоревича здорово пугает, что аналогичная ситуация грозит и России в результате проводимых у нас реформ образования, введения ЕГЭ и дальнейшего облегчения (отупления) школьной программы.
- Если так, у нас не только атомоходы будут тонуть, - полагает он, имея в виду печально известную подлодку "Курск".
А я вам больше скажу - хрен с ними, с атомоходами, у нас тут вся цивилизация под угрозой - из-за разрыва между тем интеллектуальным уровнем, которого требуют новейшие технологии, и тем уровнем, который обеспечивается средней школой. Разрыв растёт. И это означает, что интеллектуальная прослойка общества тончает и лишается опоры в виде базиса среднешкольных знаний.
Сейчас процесс принимает необратимый характер, раскручивается положительная обратная связь по принципу "чем хуже, тем больше": происходит "отбор по тупости" - уже второе поколение тупых профессоров преподаёт студентам и занимается отбором преподавателей на кафедры университетов - отбирают таких же, как сами.
Вот как описывает процесс этого отбора в одной из своих книг всякого навидавшийся Арнольд:
"Рискуя быть понятым одними только математиками, я приведу. примеры ответов [B]лучших[/B] кандидатов на профессорскую должность математика в университете в Париже весной 2002 года (на каждое место претендовало 200 человек)...
Следующий кандидат оказался специалистом по "системам эллиптических уравнений в частных производных" (полтора десятка лет после защиты диссертации и более двадцати опубликованных работ).
Этого я спросил: "Чему равен лапласиан от функции 7/r в трёхмерном евклидовом пространстве?"
Ответ (через обычные 15 минут) был для меня поразительным: "Если бы r стояло в числителе, а не в знаменателе, и производная требовалась бы первая, а не вторая, то я бы за полчаса сумел посчитать её, а так - вопрос слишком труден".
Поясню, что вопрос был из теории эллиптических уравнений типа вопроса "Кто автор ,Гамлета"?" на экзамене по английской литературе. Пытаясь помочь, я задал ряд наводящих вопросов (аналогичных вопросам об Отелло и об Офелии): "Знаете ли Вы, в чем состоит закон Всемирного тяготения? Закон Кулона? Как они связаны с лапласианом? Какое у уравнения Лапласа фундаментальное решение?".
Но ничего не помогало: ни Макбет, ни Король Лир не были известны кандидату, если бы шла речь о литературе.
Наконец председатель экзаменационной комиссии объяснил мне, в чём дело: "Ведь кандидат занимался не одним эллиптическим уравнением, а их системами, а ты спрашиваешь его об уравнении Лапласа, которое всего одно - ясно, что он никогда с ним не сталкивался!".
В литературной аналогии это "оправдание" соответствовало бы фразе: "Кандидат изучал английских поэтов, откуда же ему знать Шекспира, ведь он - драматург!".
Третий кандидат (а опрашивались десятки! ) занимался "голоморфными дифференциальными формами", и его я спросил: "Какова риманова поверхность тангенса?" (спрашивать об арктангенсе я побоялся).
Ответ: "Римановой метрикой называется квадратичная форма от дифференциалов координат, но какая форма связана с функцией ,тангенс", мне совершенно не ясно".
Поясню опять образцом аналогичного ответа, заменив на этот раз математику историей (к которой более склонны митрофаны). Здесь вопрос был бы: "Кто такой Юлий Цезарь?", а ответ: "Цезарями называли властителей Византии, но Юлия я среди них не знаю".
Наконец, появился вероятностник - кандидат, интересно рассказывавший о своей диссертации. Он доказал в ней, что утверждение "справедливы вместе А и В" неверно (сами утверждения А и В формулируются длинно, так что здесь я их не воспроизвожу).
Вопрос: "А все же, как обстоит дело с утверждением А самим по себе, без В: верно оно или нет?".
Ответ: "Ведь я же сказал, что утверждение А и В неверно. Это означает, что А тоже неверно". То есть: "Раз неверно, что ,Петя с Мишей заболели холерой", то Петя холерой не заболел".
Здесь моё недоумение опять рассеял председатель комиссии: он объяснил, что кандидат - не вероятностник, как я думал, а статистик (в биографии, называемой CV, стоит не "proba", a "stat" ).
"У вероятностников, - объяснил мне наш опытный председатель, - логика нормальная, такая же, как у математиков, аристотелевская. У статистиков же она совершенно другая: недаром же говорят "есть ложь, наглая ложь и статистика". Все их рассуждения бездоказательны, все их заключения ошибочны. Но зато они всегда очень нужны и полезны, эти заключения. Этого статистика нам обязательно надо принять!"

[/FONT]
[/SIZE]
Александр Петрович Никонов.
[B]Конец феминизма. Чем женщина отличается от человека [/B]
http://kai005106.narod.ru/book/nikonov_konec_feminizma_chem_jenshina_otlichaets.html

[/COLOR]