Таня, 57 - 12 июня 2013 16:34

[I][B]Деньги и чувство юмора совмести[/I]мы?[/B]
Слушай, а хорошо было бы открыть магазин «Для тех, у кого все есть». Так и назвать. Фасад отделать темным, благородных кровей мрамором; дверь — дубовую, с ручкой от «Брикар», тысяч за шесть евро…
— И что бы ты там продавал?
— Ничего! В том-то и дело. Это был бы очень красивый, совершенно пустой магазин.
— Ну-ну. А чего ты еще придумал? Ты ж без мыслей об идеальном храме торговли не живешь.
— Я «Ночной магазин» придумал. Чтоб он работал только по ночам, и там продавались вещи, которые ночью надобятся.
— Водка?
— Водка тоже. И еще вечерние платья, шмотки для ночных клубов, белье, пижамы, кровати, ночники, книжки, сигареты, телевизоры на потолок, чайники на спиртовках, всякая такая еда, за которой ночью в холодильник лезут. Набор молодого фраера для гламурного романтического свидания. Девичий набор «Внезапность» — в изящной сумочке. Главное, все самого лучшего качества. Очень дорого. И ночные книжные презентации устраивать. Премия от «Ночного магазина» за самую успокаивающую и самую возбуждающую книгу года. Нравится?
— Только в качестве утопии.
— Нет, почему, я уж своего менеджера послал инспектировать ночную торговлю. Он у меня провел ночь в «Крокус Cити», в гипермаркете «Твой дом». Я ему велел: ходи всю ночь, проникайся атмосферой. Он мне такой забавный отчет принес: «Ночь — время обладания. Эманация пустого магазина, полного красивых вещей, способствует выражению эмоций в виде покупок».
— Зачем же ты эдакого дурака держишь?
— Он не дурак, у него жизнь была тяжелая. Он в рекламной фирме работал, придумывал вопросы для фокус-групп. Ну, типа «Если бы «сникерс» был мужчиной, каким бы он был мужчиной?». Потом начал работать у меня продавцом-консультантом. Я его как приметил: он лучше всех самые дорогие ванны продавал. Он таким низким голосом говорил «Эта удивительная ванна на ножках, на львиных лапках…», что даже мне начинало казаться, что сейчас эта ванна будет красться за мной по всему магазину на своих лапках. Ну, перевел его в аналитический отдел. Поэт!
— Слушай, ты меня заинтересовал: а каким мужчиной был бы «сникерс»?
— Не знаю. Сладким. Липким. Навязчивым.
— То есть жиголо? Тогда получается, что «сникерсы» должны были бы покупать в основном женщины. А покупают мужчины — так фокус-группы показывают.
— Ну и кто из нас зануда?
— Вот что в Москве действительно из рук вон скверно, это торговля продуктами «для богатых». В любой немецкой деревне в обыкновенном продуктовом магазине еда раз в десять лучше, чем в пафосном московском бутике.
— Ох, не говори. Это же издевательство над людьми — между прочим, социально близкими. Когда я брожу с тележкой по магазину «для чистой публики», меня не покидает ощущение, что владельцы подсматривают за нами, покупателями, и тихо, но заразительно смеются. Слушай, я понял, кто они, — они мародеры. Стоит на полке, например, австралийское подсолнечное мас ло за бешеные деньги. Это находится за пределами экономической и человеческой выгоды. Зачем, для чего? С точки зрения логики объяснение может быть только одно: шел по ночной Москве какой-то несчастный австралиец с бутылкой масла, они на него напали, масло отняли и выставили на продажу. Красные кормовые бананы отняли у слонов. Рыба на вес золота лежит во льду. Черт знает сколько времени лежит, черт знает, откуда привезена. Я и названий таких не слышал, а уж сиживал за столом, не беспокойся, сиживал.
— У пингвинов отняли?
— Не, это результат пиратского нападения. Захватили шхуну бедных индонезийских рыбаков, скоммерсантили улов, сами не разобрались, чего отобрали. Потому что совершенно невозможно себе представить, чтобы взрослые нормальные люди на бизнес-совещании, обсуждая ассортимент своего магазина, сказали друг другу: «Все у нас в продаже есть, а пучеглазой глубоководной зае*атки нету! Давайте срочно закупим зае*атку по цене двести евро за килограмм и обрадуем наконец наших постоянных покупателей!»
Евгения Пищикова «Пятиэтажная Россия»

• 
• 
•