Кирилл, 46 - 18 ноября 2012 13:08

Там на круг ее жопой посадил и патихоньку стал за буйки буксировать, падальше от мерзких и любапытных людишек. Метров сто ат берега атплыли, Ленка валнавацца начяла.
– Не ссы, зая, – гаварю. – Попку глубже в воду апускай, сейчас к тибе в грот мой батискаф вайдет.
Заныриваю, сматрю она ис чирипашки жопу пад воду высунула и трусы установила ф положение флаги приспущены. Абажаю ее, душевная она самочка. Песда в маске бальшая кажеццо и фсе дитальки хорошо видны, светотени на палавых губах играют, красивая такая падводная песда, вопщем. На хуй пасматрел – тожи гигант, как у синева кита нах, только с валасней.

Я на спину перевернулся, трубку выставил наружу паудобней и начал праизвадить бункерофку. Стыканулись сначала не очень удачно, я воды хлибнул, падавился и в этот мамент в жопу Ленку хуем ткнул. Хатела сразу вылазить ис чирипашки, нахуй миня послав, но я удержал. Потом, только пагрузился – хуйлысь – валной трубку залило. Я не подавился, но фонтан выдал Ленке в ухо, и потом исчо харкнул солененьким в район барабанной пирипонки. Верещать начала. Сцуко, с третьей папытки только патсаединил свой штуцер к пиздопроводу.

За круг руками диржусь, паттягиваюсь на нем – чиииик – попал. Паначалу туговато пашло. Патом смазки прибавилось. Хорошо внутри, тёпленько. Дышу ровна, не плююсь, Ленке тоже, чуфствую, нравиццо, постанывает и дажи пакрикивает. Я пад ритм стихии патстраиваюсь, кагда круг по валне на спуск идет – ууууть – засадил, на гребне – ооооп – вынул. Такой вот пиздатый фак-серфинг.

И туд вдрук сматрю, пузырьки откуда-то сбоку идут. Глянул – аквалангист с пикой и с вязанкой настрелянной рыбы на веревке за водарасли на дне схватился и сидит, смотрит. Палец мне большой паказывает, типа маладец, давай нахлабучивай. Бля, ну нигде пакоя нет. А мне втарой рас за день прерывать акт – это ужэ сцуко перед Ленкой стыдно, палучаецца, я палавой ниудачник и эротичезкий лузер фквадрате. Ускорился и прадолжил, хотя это и ниприятно, кагда ва время страстной ебли за тобой фсякая хуйня в ластах патсматривает и адабряет. Хоть бы он, думаю, дрочить не начал. Повернулся, сматрю, нихуя, не дрочит. А кой-чиво пахуже делает. Не, скумбрию не ебет, каг ты, читатель, падумал, а достает фотоаппарат и сабираецца фоткать редкую картину падводной жызни. Будет, думаю, патом детям паказывать: «Это бычок в норке сидит, тут вот корабль затонувший, а вот дядя пароды «мудак абыкнавенный» ебет плавучую песду како-то неизвестной тетиньки. Лица не видно».

Я тожи ему палец бальшой паказываю, будто это ахуенская мысль, и рукой падманиваю. Патпалзай, мол, паближе, мил чилавек. Только он патплыл к нам на расстояние вытянутой ноги и изгатовился заснять наш коитуз ва всей красе, я как уебал этава падводнава зиваку в носопырку пяткой, он аж кувыркацца начял. Но тонуть не стал. Излофчился и пикой успел в миня ткнуть. Тачнее, не в миня, а ф круг. Праткнул плавсрецтво и съеб ф пучину раны зализывать, чучело Ихтиандра бля.

Ленка кричит, и не понятно, то ли ат удовольствия, то ли ат таво, што я хуй из ние вынул. Чирипашка, панятное дело, сдулась реско, и тогда вопли уже па-другому зазвучали. Стали мы благополучно тонуть. Вынырнул, сматрю, Ленка запаниковала чиво-та. Шары блюдцем сделала и лезет на миня с таким асмысленным выражением литса типа «мама, урони миня абратно». Хорошо, трубка была, иначе притопила бы обоих. Патдержал Ленку снизу и, кагда успокоилась децл, на спину перевернул. Потом в ключик ее взял, штоб воды не нахлебалась, и к берегу потащил. Ебаццо, кстате, перехотелось, но не бросать же такое добро. Как говорицца, спасение сисег и пёзд утопающих – дело рук их лелеющих. Мы в атвете за тех, каво совратили, хуле.

Вышли на берег, а там уже пиздюк, хазяин чирипашки, стоит в указующей позе «мальчик опознает педофила»:
– Вот он, папа! – и пальцем в миня тычет.
Я даже сказать ничо не успел, папаша, задрот ниадекватный, к нам ринулся, ногу впиред выставил, типа каратист, и как угодал мне в мошонку! Сууууука!Я папалам сагнулся, в глазах тимно, вопщем – ахуй дичайший. И тут Ленка, этот нежный цвиточек с прекрасной песдой, тоже тычинку заднюю впиред выкинула выше головы и чотко пяткой па бараде этому ушлепану – ннна! Тот тока зубами клацнул и ф писочек ссыпался, как куль с гавном. Лежит, не шевилиццо. Слабак, бля.

Началась метушня нездоровая, кто-то ментам звонит, кто-то в скорую. Ну, мы шмотки свой пабырому собрали и съебли в домик.
– Красиво ты его в нокаут атправила. Нервы сдали? – когда боль чуть отпустила, говорю, а сам сибя полным гавном ощющяю.
– Не, десять лет тайским боксом занималась.
– Хуяссе.
– Да...уш, – Ленка вздахнула, апухший натюрморт мой из огромных памидорф и вялава агурца заценила и гаварит:
– Знаешь, милый, я вижу, нам надо расстацца.
Ахуеть, что за день сиводня, от судьбы пиздюля за пиздюлей. Разозлился, хотя Ленку панять можна.
– Что, и сосать не будешь на посошок? – хаманул и тут жэ падумал, што сам мудак.
– Сам сибе отсоси, экстримал хуев, – сумку свою схватила и упиздила васваяси. Больше мы не видились и не еблись. Зря спасал, бля.

Вот такая грустная хуйня, малята. Потом я всю неделю сам бухал. Канешно, тоже ниплоха время правел, но без женсчин как-то дрочливо, тоскливо фсмысле. Так што щяс я свабоден. Опухоль спала, ога. В Карпаты сабираюсь на лыжах погонять. Если есть дефчонки, любящие свежий воздух, снег и этот замичательный вид отдыха, атзавитесь.

ЗЫ: На канатной дороге или на лыжах ебался хто-нибуть? Атпишитесь нефпадлу, чем хуй лучче смазать, штоб не замерзал на скоростных спусках? Барсучий жир, гаварят, ахуенная штука.

• 
• 
•