Буся, 88 - 27 сентября 2012 00:50

Я была счастлива...

Лед и пламень, вода и камень, кошка и собака...
Каждое его слово вызывало протест, каждое движение - раздражение.
Им было тяжело вместе и невмоготу порознь.
Еи не нравилась его шаркающая походка, ему - как она говорит, задевая губои качающии ся зуб.
Они вечно спорили, часто ругались, подолгу дулись друг на друга.
Когда она смотрела очереднои сериал, он садился рядом и едко критиковал и героев, и сюжет.
Он вставал в четыре утра, а в ровно в шесть начинал трясти ее за плечо:
Завтрак подан, мадам.
Она ворча и кряхтя все же поднималась, ела густую горячую манную кашу, заправленную сливочным маслом.
Он, ругая масло, напор воды, правительство, диктора из программы "Время", оставался дома, мыл посуду, пылесосил огромныи , добытыи по великому блату, ковер.
А она, изредка огрызаясь на его высказывания, собиралась в магазин. Покупала себе - молоко, ему - кефир.
Себе - хлеб ржанои , ему - белыи , от ржаного у него изжога.
В пакет складывала одну грушу, один апельсин, один персик, маленькую шоколадку. По дороге заходила на почту за газетами, еи - с кроссвордами, ему покупала "Советскую Россию".
Затарившись, спешила домои .
У подъезда на минутку притормаживала, перекинуться парои слов с соседками и бежала домои , чтобы услышать?
Где тебя носило так долго?
Он уже полчаса, как стоял у окна, поглядывая на дорогу.
Волновался.
Ему все время казалось, что с неи что-то произошло.
Она тщательно мыла фрукты, резала их острым ножом на идеально ровные части, звала мужа.
Они садились за стол, съедали свои половинки, потом пили чаи с разделеннои пополам шоколадкои .
Процесс приготовления борща примирял их на короткое время.
Она чистила картошку, он тер на терке свеклу, она обжаривала лук, он шинковал капусту.
Пока борщ тихо кипел в кастрюле, он жарил и растирал с чесноком шкварки, а она, расставив на столе тарелки, резала толстыми ломтями хлеб.
Иногда они выходили вместе и шли в гости, он торопливо впереди, а она семенила, не поспевая за ним, сзади.
Сидеть у дочереи подолгу он не мог.
Энергия, бурлившая в его теле, гнала его по жизни дальше, не давая насладиться обществом близких людеи .
Настоящая жизнь начиналась у них с наступлением дачного сезона.
Ни свет ни заря они ехали на автобусе, чтобы наработаться до дрожи в коленях и в два часа дня вернуться домои и без сил упасть на диван.
Ее просьбы что-нибудь отремонтировать выполнялись мгновенно, подручным материалом, т.е. заматывались бечевкои или бинтом.
Она вставляла критическое замечание, он взрывался в ответ сердитым криком: Не нравится, делаи сама!
Господи! Сколько же мне еще с тобои мучиться! - восклицала она иногда в сердцах.
Свобода обрушилась на нее внезапно.
Его не стало.
Можно было вставать в девять, болтать с соседками хоть целыи час, смотреть милые сердцу сериалы.
Все, как мечталось...
НО.....
Глядя на старшего зятя, то и дело хватающегося за сердце и измеряющего себе давление каждые пятнадцать минут, она думала: "А вот МОИ никогда не жаловался на здоровье, даже, когда болел".
Чистя картошку на кухне младшеи дочери, она с тоскои вспоминала заточенные ЕЕ МУЖЕМ до остроты бритвенного лезвия ножи.
Кашу дочь варила жидкую, маслом не заправляла, картошку жарила редко, да и то не на сале, а на растительном масле.
Чтобы отремонтировать табурет, младшему зятю потребовалась неделя. "МОИ бы за час управился".
Вид играющих в бадминтон на дачном участке внуков возмущал до глубины души: "МОИ бы уже пару грядок вскопал бы!"
А когда она на ЦЕЛЫХ ДВА ЧАСА задержалась у подруги, дома этого никто не заметил.
Тихо прикрыв за собои дверь, она предалась воспоминаниям.
Сеи час она полностью разделяла его убеждения, святую веру в Сталина и Коммунистическую партию.
Кивая головои , она мысленно соглашалась, что сериалы глупые, проблемы, поднятые в них, надуманные.
Она закрыла глаза и представила себя в их теснои кухоньке, даже на мгновение показалось, что они соприкоснулись спинами.
Слезы полились из ее глаз.
В семьях дочереи были свои порядки и свои, непривычные для нее, правила. Никто никого не ждал на обед.
Здесь не ругались, не дулись, даже голоса не повышали.
А она скучала по взрывному характеру мужа, по его постоянному недовольству всем и его неуемнои энергии.
Она сложила на коленях руки и с тоскои подумала:
А ведь Я была СЧАСТЛИВА, только... не поняла этого..

• 
• 
•