angel gift, 24 - 25 июля 2012 15:01

Коробейник пришёл в деревню на рассвете.
Дети, что толпились у колодца, заметили его первыми. Замерли на миг, раскрыв рты, и стайкой воробушков брызнули в разные стороны, сообщить родителям новость: коробейник пришёл!

Тут и там захлопали двери, люди, побросав свои дела, выходили за ворота, переглядывались, переговаривались вполголоса. Коробейник молча ждал, не снимая с плеч деревянного короба с толстыми стенками, окованного железными полосами – даже на вид невозможно тяжёлого.

Наконец, вперёд вышел староста и с достоинством поклонился гостю:
– Надолго ли к нам?
– Завтра утром уйду, – сказал коробейник.
Толпа загудела сильнее: всего один день, времени на всех может не хватить.
– Жаль что так мало, – выразил общее мнение староста, но упрашивать остаться подольше не стал: с коробейниками, как известно, не спорят.

Коробейник тем временем медленно обходил толпу, внимательно рассматривая деревенских, одного за другим.
Наконец, остановился напротив Марии, что вдовела второй год, оставшись одна с тремя детьми. Ещё раз пристально оглядел её, кивнул сам себе и спросил:
– Примешь на постой, хозяйка?
Прочие бабы завздыхали: повезло!

Дом у Марии был просторный, муж-покойник строил с размахом. Гостю отвели отдельную комнату, в которой он долго возился, придирчиво выбирая место для своего короба.
Потом кликнул младшую Мариину дочку, и велел сказать всем: к полудню он будет готов начать торговлю.

Первым к нему пришёл Устин, деревенский кузнец. С собою он привёл старшего сына, что полгода назад уронил на ногу тяжёлые клещи, и с тех пор охромел.
– Вот, – сказал Устин, кивая на ребёнка.
– Деньги или мена? – спросил, осматривая мальчика, коробейник.
– Деньги, – твёрдо ответил кузнец.
– Две серебряных, – сказал коробейник.

Кузнец только крякнул: деньги были немалые. Однако ж менять решения не стал, вынул кошель, и достал из него одну серебряную и большую горсть медных монет.

Коробейник пересчитал монеты, кивнул, откинул крышку короба, и высыпал деньги вовнутрь. Глухо зазвенело: судя по звуку, короб был уже больше чем наполовину полон.

Коробейник нагнулся, огладил ногу ребёнка, и вдруг словно ухватил рукой что-то невидимое, маленькое. Кузнецов сын вскрикнул, и тут же замолк, во все глаза глядя на коробейника. В его пальцах трепыхалась крохотная тварюшка, похожая на кусачее насекомое, перебирала лапками, попискивала даже, кажется.

– Готово, – сказал коробейник, сжимая кулак.
Кузнец взял сына за руку, потянул с лавки. Тот встал, сделал на пробу несколько шагов, и расплылся в счастливой улыбке. Хромота пропала, будто её и не было.

– Следующий, – проговорил коробейник, кивая на дверь.

Следующим был Фрол, что простудился зимою, заснувши случайно в снегу.
– Кашель замучил, – пожаловался он.
– Деньги или мена? – поинтересовался коробейник.
– Мена, – сказал Фрол.

Коробейник, прищурившись, осмотрел его, покачал головой.
– Три месяца ни в чём удачи не будет, согласен?
Фрол вздохнул. Дыхание было сухим, в груди хрипело.
– Совсем не будет? – переспросил он.
– Совсем, – кивнул коробейник. – Что ни начнёшь, всё из рук будет валиться, и всё наперекосяк.
– А если ничего не делать, лежать там, или сиднем сидеть?
– Ничего и не будет.
– Идёт, – согласился Фрол, просветлев.

Коробейник засучил рукава, и приложил руку к Фроловой груди. На ладонь ему скакнуло существо вроде лягушки, но, как успел заметить Фрол, с вытянутой зубастой мордочкой. Зубастая лягушка зашипела, изогнувшись, и коробейник шустро сжал кулак.
А, когда разжал, на ладони ничего не было.
– А теперь плата, – сказал коробейник, и щёлкнул пальцами рядом с Фроловым ухом.
Тот дёрнулся, но поздно: в руке коробейника билась пёстрокрылая бабочка.
Нет, уже не билась, пропала.
– Следующий!

Староста посетовал на дочку, которая невестилась второй год и грозилась засидеться в девках. Недрогнувшей рукой отсчитал семь серебряных за женское счастье, и ушёл, унося в узелке крохотную разноцветную птичку, которую надо было отдать в руки дочери – и ждать сватов не позднее осени.

Матрёна, которую ребятня дразнила толстухой, пожелала похудеть, и за это с лёгким сердцем отдала здоровый аппетит, и в придачу к нему сладкий утренний сон на полгода вперёд. Она так и не поняла, который из двух глазастых пушистых шариков, что коробейник достал из её лба, был сном, а который – аппетитом.

– Удачу, – сказал парень по имени Весь, с шальными глазами. – Она мне скоро ой как понадобится.
– Для чего? – спросил коробейник.
Весь не ответил, только ухмыльнулся.
– Деньги или мена?
– Мена, – сказал Весь.
Коробейник подумал.
– Здоровье? – предложил он. – Сила?
Весь качнул головой.
– И здоровье, и сила самому нужны.
– Мужская сила, – выбрал коробейник. – На год.
– Нет уж, – посмурнел Весь.
– Тогда деньгами, один золотой. Удача дорогого стоит.

Весь подумал, глядя на коробейника. Тряхнул головой, и согласился:
– А-а, где наша не пропадала. Пусть будет год.

Уходя, он всё прикасался к плечу, куда впорхнула огненная бабочка-удача, и улыбался.
О том, как выглядела мужская сила, и откуда коробейник её вытащил, Весь постарался как можно скорее позабыть.

–… Следующий!
Звенели, падая в короб, монеты.