Внук тёти Фимы, 52 - 11 октября 2011 12:05

Продолжение:
- Ни спугни – прошептал Леха. Витя сидел, боясь пошелохнуться. Чайка, словно дрессированная, прошлась по борту и, лениво взмахнув крыльями, уселась Витьку на голову.
- Сиди, сука, и не дергайся – Леха осторожно достал весло из уключины. Чайка искоса посмотрела на его манипуляции и, почувствовав что-то неладное, начала активно срать. Размах.…Птица была ловкой и проворной. Витя - медленным и неуклюжим. Леха – не точным. Все эти три составляющих сложились в картину съебывающегося в облака пернатого, поломанного весла и выпавшего за борт матерящегося Витька с разбитой головой. Завтрак сделал круг почета над лодкой. Еще пару раз прицельно серанул на свежую рану мокрого Витька и пизданув на прощание – «Ааа!!-Аааа!!» - что в переводе с чайкинского языка означало – «Сидите голодные, придурки» - упиздила на встречу новым приключениям. Витя за бортом сказал ей на прощание несколько напутственных слов, пожелал счастья в ее большом перелете и не забыл напомнить об сущности происхождения всех пернатых по классификации которой все они явились на свет через жопу (что, в принципе является правдой), состоят в половых отношениях друг с другом, с рыбами, с дельфинами и с самим Витьком. Вообщем текста было много. Витя оглашал криками водную гладь и дрейфовал за лодкой словно Ди Каприо за айсбергом. Потом он замолчал. Потом заорал с удвоенной энергией, в несколько гребков достиг плавсредства и влетел в него окатывая Леху фонтаном брызг. В плавках у Витька что-то шевелилось.
-Что, компас заработал? – Леха явно издевался.
- Там что-то есть! – Витя орал, словно курсистка пансиона благородных девиц, лишаемая девственности пьяной революционной матросней. Он прыгал по лодке как брачующийся кенгуру и пытался стянуть с себя мокрые трусы.
- Витек! Ну его на хуй – Леха возмутился не по детски – Че ты орешь? Ты радуйся, что у тебя что-то там есть, а не паникуй. Было бы там пусто вот тогда самое время издавать подобные звуки. И не вздумай тут Тарзана изображать. Ни сказочного, ни мужа Наташки Королевой. Не надо. Моя нежная психика не выдержит подобного зрелища.
Витя стащил наконец то плавки. Ну не совсем на конец. Потому что конец был занят небольшой, размером с ладошку, рыбкой. Она трепыхалась на хую борясь за свою жизнь.
- Сосет? – спокойно спросил Леха
- Грызет, падла! – проорал Витек
- Че там грызть то? Ты, бля, ни телку нормальную, ни рыбку на свой член поймать не можешь. Давай, отдирай это недоразумение от своих причиндал и прекращай пугать всю морскую флору своими воплями.
- Та не отдирается, сука! Она мне сейчас откусит хер и что я Людке скажу?!?!
- Лучше бы откусила – задумчиво ответил Леха – Потому что как ты объяснишь ей, что приехал с моря с хуем в синяках и погрызенным как молодой початок кукурузы, я не знаю. То, что не догрызет рыба – дооторвет Людка. Это без вариантов.
Рыба отрываться от хуя никак не хотела. Ей там понравилось. Возможно она получала эстетическое и сексуальное удовлетворение от контакта с Витиным членом, а может просто приняла его за гигантского (даже Витин хуй в глазах этого мелкого представителя морской жизни мог показаться таковым) червяка. Кто там знает, что у рыбины в голове. В конце концов, она устала бороться с судьбой и Витей и, разомкнув челюсти, плюхнулась на дно лодки, жадно хватая ртом воздух. Витек злобно пнул подлую развратницу и, осмотрев свое хозяйство, пришел к неутешительному выводу – пиздюлей от Людки не избежать. В прошлом году когда он показался ей на глаза с таким же хуем, но покусанным Танькой с Лесной, ему пришлось две недели лечить не только хуй и хламидиоз, но и легкое сотрясение мозга с переломанным носом. У Людмилы рука была тяжелой. Особенно когда в ней оказывалась подходящий предмет. В тот раз в руку удачно лег утюг.
- Давай ее сожрем – Витек решил отомстить по-полной.
- Как бы тебе сказать. Ну, вот смотри. Сожрать того, кто только что сосал твой хуй я не смогу. Принципы не позволяют. Да и сам подумай. Может она тебе удовольствие хотела доставить, а ты, как Лектор Ганнибал ее рррраз, и на зубок. Если хочешь отомстить, то лучше тоже укуси ее за хуй. И дело с концом. – Леха явно издевался.
- А у рыб есть хуй?
- Блядь! Да нет конечно. Это тебе не дельфин или кашалот какой-нибудь. Ты совсем ополоумел . Выпусти ее в жопу. Ну, в море в смысле – пояснил Леха – а то я уже боюсь, что ты все буквально понимать начал.
- Вот так просто взять и отпустить?
- Нет, сука. Можешь три желания загадать. Только не забудь хотя бы в одно попросить чтобы на горизонте показался какой-нибудь кораблик. А потом уже мозги и пиво проси….
….На горизонте показался какой-то кораблик. Прогулочный катер вез пьяных в дым туристов с лебединого острова, где они на славу нажрались и погоняли несчастных птиц по всем закоулкам этого клочка суши в открытом море. Собственно говоря, из огромного количества белых птиц лебедь там был только один. Роль остальных успешно выполняли гуси, периодически завозимые туда турагенством. Дорога до острова занимала около трех часов и поэтому когда любители слиться с дикой природой доплывали туда, им уже было по хуй - кто там живет. Пить обычно начинали задолго до отправления и уже на полпути не отличили бы и чайку от домашнего петуха….
Витя с Лехой орали так, словно их пиздили пьяные гопники из соседнего двора. Витек, вдобавок, размахивал трусами, надетыми на весло, а Леха пытался разжечь сырые «Катера и яхты». «Яхты » загорались плохо. Зато неожиданно хорошо занялась сама лодка. Когда они уже потеряли надежду быть замеченными и услышанными, на них все- таки обратили внимание. Единственным трезвым существом на прогулочном судне была такса некоей дамы предбальзаковского возраста.